Когда под прошлый год ты назвала меня своим рабом, я не воспринял этого всерьез, но со временем осознал, что ты права. Я вкалываю как лошадь и отдаю тебе все деньги, я дерусь тогда, когда ты скажешь и с кем скажешь, и ты даже заставляешь меня с тобой спать. А я молчу, потому что боюсь того, что ты можешь сделать.
Закатив глаза, Набики плюхнулась на постель. — Да, да, знаю. Бедняжку Ранму заставляют заниматься тем, чем он и так занимается, а потом еще и спать с потрясающей красоткой. Какая пытка!
Игнорируя ее насмешку, молодой Ранма продолжал, — И, в конце концов я подумал "должен же быть какой-нибудь там закон против этого, ведь так? Быть такого не может, чтоб его не придумали!" — Выхватив из-под мышки книгу, Ранма предъявил ее "Основы законодательства, том 1" — Так что я решил поизучать право.
В одно мгновение маска Набики осыпалась, и она утратила над собою контроль. Не от страха,  увольте, но скорее от общего шока. — ПРАВО?! Ты, Саотоме Ранма, и решил изучать ПРАВО?!!! Ты это серьезно?  — задыхаясь, она выпучила на него глаза. Сама идея этого была настолько бредовой, что она даже еще и не подумала, как этот факт может на нее повлиять.
— Ага, право, — незамысловато отвечал Ранма. —  И почитав немного, я кое-что обнаружил насчет законов, и как они должны нас защищать.
Вот ТЕПЕРЬ Набики начала беспокоиться, хотя внешне ее лицо было само бесстрастие. ЭТОГО она не ожидала. Вытворяемое ею с Ранмой, согласно букве закона, было наказуемым деянием, но это ее не волновало. Нет, сама идея того, что никто иной, как РАНМА, из всех людей, мачо, "Я — Лучший!", супер-пупер боец помчится в полицию за защитой, была попросту невозможной. Ну, до настоящего момента.
~ Ну да, я могу раскрыть его секрет и уничтожить, чуть ни не буквально, его, но это будет напрасная трата ценного ресурса ради мелочной мести. Кроме того, Касуми будет не в меньшей опасности… ~  успокоившись, она глубоко вздохнула и, стараясь, чтобы голос ее звучал спокойно и невозмутимо, осведомилась, — Да, Ранма? И что же ты обнаружил?
Скрестив руки на груди, Ранма хмуро уставился на нее, — Я обнаружил, что законы действительно, действительно очень запутанная штука.
Громаднейшая капля повисла на лбу Набики, а по лицу ее нельзя было понять, чего там больше, облегчения или раздражения. — Понятно. Так значит ты убил на это бездну времени и не получил в итоге ничего, кроме головной боли?
Улыбнувшись, Набики покачала головой. — Ранма, Ранма, Ранма… неужели ты и правда думаешь, что меня можно напугать каким-то там заявлением в полицию? Может, ты и не понял ничего в современном законодательстве, но я, с другой стороны, уверяю тебя, отлично в этом разбираюсь. Если бы ты спросил меня заранее, я бы сказала тебе без проблем, что посадить меня у тебя не получится.
Боец с косичкой пожал плечами. — Может быть, но не сказал бы, что все это было ТАК УЖ зря.
— Да ну? — Набики вновь изогнула бровь.
— Ага! Поизучав кое-какие записи, я узнал, сколько всего обычно требуется, чтобы обвинить кого-нибудь в убийстве! — гордо сказал Ранма.
Набики долго время молчала, но затем осведомилась, — …Ну и? Это-то тут причем?
Бац!
Ранма-сутяга ухмылялся, наблюдая как его молодая версия вяжет бесчувственную Набики по рукам и ногам. — О, да. Первый раз, когда я кого-то убил чисто ради себя. Хотя, технически, я бы назвал это самозащитой, если бы все всплыло. Хорошее было времечко.
Кикуйо покачала головой, — Потерять уважение к святости жизни… растоптать строгий кодекс чести боевых искусств, за который прежде ты так цеплялся… как это трагично…
— Да ладно тебе чушь-то нести, на себя посмотри! "Жизнь это смерть, смерть это жизнь, бла, бла, бла…" — передразнил ее Ранма пронзительным голоском, и священница-нежить бросила на него злобный взгляд.
— Ранма! — донесся из-за стены голос Соуна, вопившего c лестницы — Ты зачем это цемент по всему двору рассыпал?
— Просто чиню стену по-быстрому, пока гости не заявились, Тендо-сан!  — отозвался молодой Ранма, запихивая Набики в мешок.
— О! Как это заботливо с твоей стороны! — провозгласил глава рода Тендо и развернулся назад, полностью удовлетворенный ответом.
Сутяга Ранма захихикал было, но тут же заметил, что Кикуйо смеряет его недовольным взглядом. — Что?! Хочешь мне сказать, что Набики сама не напрашивалась?
— Не мне судить ее грехи, — отвечала священница-голем. — Но если и так, что ты скажешь насчет Аканэ Тендо, Соуна Тендо, Хаппосая, Цубасы, директора Куно… — внезапно замолчав, она выудила из рукава листок и по-быстрому пробежала его взглядом, — Пинк, Линк, Лайм, Минт, Колготок Таро, старикан из волшебной лавки…

— Ладно, ладно, намек понял, — буркнул Ранма. — Что я могу сказать, временами грань между законником и серийным убийцей на диво размыта. Кроме того, Хаппосая вполне хватит покрыть самые нехорошие мои случаи.
Веко Кикуйо задергалось вновь. — Как я и сказала, не мне тебя судить. Но судить тебя БУДУТ. А теперь — прочь. Мое время подошло к концу, хотя боюсь, что ты не извлек ничего из моих трудов.
— Отчего это? — гордо отозвался Ранма — Я вспомнил молодость, старые добрые времена, и все такое… Слушай, а мы не можем вернуться в то предпоследнее Рождество, но уже ночью? Касуми чувствовала себя такой виноватой за то, что Набики нас застукала, и так хотела…
И сутяга с косичкой едва не задохнулся в дыму, поглотившем его, — Ну надо же, скромница выискалась…
* * *
Ранма несколько смутился, когда вместо тумана, расступающегося вокруг него, обнаружил себя лежащим головой на столе, так словно все предыдущее было каким-то там сном.
Уставившись на стол, он отметил взглядом длинную выщерблину, оставленную чем-то вроде большого и тяжелого ножа. — Ну, конечно, не сон. С моим-то везением.
Нет, не то, чтобы показанное ему как-то его расстроило, нет, конечно, нет. Но хотелось бы ему, чтобы во всем этом было поменьше нудных разговоров и побольше "взаимодействий" его с Касуми.
~ Блин, я и правда потерял ее из виду, как только она все-таки выучилась на доктора. Надо будет как-нибудь ее поискать…  ~ 
Поскольку она осталась последней из Тендо после череды трагических случайностей и загадочных исчезновений, Ранма потратил уйму сил и времени, утешая бедняжку (иногда по семь-восемь раз за ночь!), прежде чем они разошлись как в море корабли. Ей, по ходу, уже где-то стукнул тридцатник, но Ранма не сомневался, что она по-прежнему может сшибать мужиков с ног в двадцатиметровом радиусе, всего лишь им подмигнув.
— Так значит, Дух Рождества Прошедшего, да? Полагаю, следующий будет Рождества Настоящего, — пробормотал сутяга с косичкой и глянул на часы, — Опаздывает.
— ХО-ХО-ХО! Я, опаздываю?!
Изумленно подпрыгнув, Ранма крутнулся, — Что!? Санта Кляуз?! Но они же убили тебя в "Гардиане"!
Полного бородатого дядьку перекосило, — Нет, я не Святой Николас, Эбенизер, хоть мы и с ним родственники! Я здесь для того, чтобы…
— Эй, эй, секундочку, — торопливо перебил его Ранма, — Мне показалось, или ты только что обозвал меня Эбенайзером? Это еще кто?
Дух Рождества Настоящего приподнял брось, — Ты, кто же еще, Эбенайзер Скрудж! Неужто Дух Рождества Прошедшего перепугал тебя до беспамятства?
— Послушай ты, ошметок эктоплазмы, — сорвался Ранма, — меня зовут Ранма Саотоме, и мы, вообще-то, здесь используем аниме персонажей для большинства ролей! И под кого, по-твоему, ты можешь закосить? Под бомжующего Джета Блэка, что ли?
Нахмурившись, призрак вытащил карту из заднего кармана. — Ты это серьезно? Так, посмотрим… повернуть направо от Цитадели Мертвых… через последний выход с астрала, а потом… Хммм…Я так и знал, что должен был повернуть направо у Альбукерко!
Дзынь! И Дух Рождества Настоящего испустил придушенный вопль, ударенный пикой по лысому кумполу, и затем растекся по полу. Секундой позже он медленно просочился сквозь пол, и больше его никто не видел (из обитателей здания, разумеется)
Изогнув бровь дугой, Ранма уставился на девочку-призрака, только что грохнувшего другого призрака.
Та, в свою очередь, также принялась его изучать, ухмыляясь. Внешне выглядя ребенком, она все же лучилась странной, неземной зрелостью, говорящей Ранме, что кто-кто, а она определено не дитя. На вид, да, девочка с темно-рыжими волосами, забранными в два топорщащихся во все стороны хвостика по обеим сторонам головы, но с небольшими размером крыльями как у летучей мыши за спиной и хвостом со стрелкой на конце. Одеяние ее также соответствовало демоническим стандартам, состоя из кожаной "мини-юбки" (больше похожей на макси-пояс) и ничуть не менее большей полосы кожи вокруг груди. Неизвестно по какой причине она также нацепила кожаный ошейник с большим и тяжелым бронзовым кольцом на нем спереди. Еще стоило упомянуть большие клипсы в виде серебряных черепов в заостренных сверху ушах. Если бы она не была низенькой и тощей до жути, а также плоской как доска, Ранма принял бы ее за суккубиню.
Девочка-демоница торжественно поклонилась, — Я — Этна, и здесь как Дух Рождества Настоящего! Извините насчет того недоумка. Больше он нам не помешает.
— Угу. То есть ты будешь сейчас водить меня по городу и показывать мне всякую сентиментальную чушь, чтобы заставить меня одуматься и отныне вести добропорядочную и занудную жизнь?
Этна пожала плечиками. — Ну-у, ДОЛЖНА, наверное… — и ту она ухмыльнулась вновь. — Но не стану. Нам, в преисподней, такой парень как ты не помешает, так что чего мешаться?
Ранма скривился. — Знаешь, если бы у меня был выбор, я бы предпочел избегнуть Адских мук.
— Адских мук? Пфе, что за первобытная чушь?! — возмутилась демоница, ударив пяткой пики об пол, — Знаешь ли, преисподняя не так уж и плоха. А духам просто нравится скулить и стенать, оказавшись в мире живых, что над ними там без конца издеваются и все такое.3
Сутяга с косичкой почесал затылок. — Но разве… в это вашей преисподней, разве грешников не перевоплощают в слабаков, которых потом унижают демоны?
— Только лузеров. — довольно обьяснила Этна. — Понимаешь ли, в посмертии ты идешь тем же путем, которым и шел при жизни. Так что добренькие и довольные становятся затем ангелами, и все время поют песенки, да источают любовь и вообще ведут себя как имбецилы. Люди же кому нравятся деньги, насилие и секс отправляются в преисподнюю, где все это также имеется, и начинают восхождение с самого низа пирамиды власти, как и в жизни. А если ты слабак и лузер по жизни, то и станешь в итоге трусливым слабаком и еще большим лузером в посмертии. — Этна игриво ткнула Ранму пикой в грудь, — Что до тебя, то могу сказать, ты заберешься довольно высоко, и наберешь себе то еще гарем в Преисподней.
Ранма почесал было подбородок, затем пожал плечами. — Ну, это все конечно мило и все такое, но у меня как минимум час до следующего духа, так не могла бы ты все-таки взять и прокрутить мне всю эту сентиментальную чушь?
Испустив хриплый смешок, Этна обвила хвостом его ногу, — Ну, если тебе так уж скучно… мы могли бы найти способ убить время и другим способом.
Поморщившись, Ранма отдернул ногу, — Ну, польщен, но… послушай, с детьми я не сплю.
И завопив, отпрыгнул в сторону, когда пика демоницы едва не пронзила ему таз.
— Я НЕ дитя! — прорычала Этна, и глаза ее загорелись ярко желтым, — И вопрос моего телосложения для меня чувствительная тема.
— Чувствительная демоница, просто зашибись, — проворчал Ранма, отпинывая пику, в итоге вонзившуюся ему в стол. —  Как бы мне хотелось, чтобы вы, духи, перестали портить мою мебель. Мало мне будто было зазубрины от ножа и дырки от стрелы… А ведь настоящее красное дерево, знаешь ли.
— Да кончай ты ныть и подойди сюда, — раздраженно сказала Этна. — Мне уже оплатили эту кретинскую поездку, так что я вполне могу и  проделать ее.
Ранма ступил к ней ближе, неожиданно пентаграмма окружила их обоих. И затем, во вспышке света, Ранма и Этна исчезли.
* * *
Часто моргая, Ранма кое-как привел зрение в порядок после яркой вспышки, и затем принялся торопливо изучать окружение, уже изучив природу этих быстрый телепортаций.
— Эй, мы ж у Куно в особняке! — воскликнул он, изумленный тем, что тот был залит огнем.
Затем на голове его повисла капля. — Секундочку… он что, горит?
— Похоже, что так, — отозвалась Этна. — Но сирен я не слышу, и непохоже, что кого-либо внутри это волнует.
И действительно, судя по звукам, доносившимся до астральных путешественников, вечеринка шла полным ходом, звенело, разбиваясь, стекло, да раздавались эпизодические взрывы. На крыше, жаря грибы на постепенно распространяющемся огне, сидели Рёга и Шампу, причем последняя была явно пьяна и болтала с вечным странником без умолку, в то время как тот игнорировал ее, сконцентрировавшись на своих грибах.
Ранма при их виде было нахмурился, но затем, пожав плечами, двинулся сквозь живую ограду, окружавшую поместье (лишь половина коего горела), чтобы получше разглядеть праздник. Этна двинулась за ним следом, явно довольная всем увиденным.
— ЙЕЕЕХА!!! — заревел Инуяша, прежде чем осушить кружку ликера, больше его собственной головы. По обе стороны его стояли Санго и Укё, обе в чем-то технически сходящем за бикини, хотя и с явным уклоном в сторону резиновых лент.
Прикончив кружку, он непринужденно отшвырнул ее за спину, случайно попав ей Дарк Шнейдеру прямо в голову, а сам же обхватил руками фигуристых брюнеток по обе стороны.
— ЭЙ!!! — заревел черный маг, крутнувшись, и прервав убалтывание девчонок из "Girls Bravo" на интимный междусобойчик вчетвером, — Кто это сделал?!!!
Фыркнув, Инуяша небрежно отмахнулся от него — Проваливай, Шнейдер.
— Ублюдок!! — заревел чародей, и шляпа его (он оставил ее на себе, хоть та и не гармонировала с его купальным нарядом), поднялась ввысь, пока он заряжал себя мощью. — Я тебя прикончу!!!
Полудемон отступил от девушек, что ранее сопровождал, и устроил привычное шоу из вытаскивания своего меча. — Вали отсюда, циркач недоделанный! А то я порежу тебе на половинки!
ДШ неожиданно заухмылялся. — Какой большой меч. Компенсируем недостачу кое-чего? — позади его ненатурально грудастые девчонки восторженно захихикали.

— Эй! — злобно вмешалась Укё. — И ты это ему спустишь?
Санго лишь фыркнула, — Инуяше незачем что-то там компенсировать. Кроме того, ему не требуется магия, для того, чтоб у него вставало.
— Еееееее! Драка! Драка! — оживленно загомонили зрители, созывая знакомых.
Глаза Дарк Шнейдера застило яростью, — Ты… мелкая… да это заклинание просто для…  МНЕ НЕ НУЖНО ОНО, чтобы… к черту! Яростный разряд силы проклятых!
— Шрам Ветра!
БАБАААААХ!!!!
Ранма выглядел явно подавленным, наблюдая, как жуткий взрыв поглотил оставшуюся часть поместья. — Блиииин… похоже, они зажигают по полной… Я и не знал, что Рождественские вечеринки бывают такими. Я думал, они, типа как… ну, знаешь, "мир и любовь" и все такое…
Этна пожала плечами, — Везде по-своему, знаешь ли. Я бы не назвала это сборище "типично Рождественским", но ты сам его упустил, когда отнесся к празднику, как к лишнему выходному.
Лежавший в шезлонге у бассейна Наруто, прищелкнув пальцами, ткнул в Саске, проходящего мимо, — Эй, приятель, притащи-ка мне порцию, а? Заранее спасибо!
С дергающимся веком Саске уставился на соратника по команде, дружелюбно общающегося с полудужиной грудастых девчонок-ниндзя, от Май Сирануи, через Таки и до Каэдэ Нагасе. — Сам себе принесешь, вечно последний!
Закатив глаза, Наруто дернул плечом, поделившись наблюдениями. — Кто бы говорил, зануда. Вечно кислый, как лимон, все вечно не по нему.  — Затем, заухмылявшись, он пощекотал под грудями Касуми, — Хотя у меня есть привычка "кончать последним", если вы понимаете, о чем я, девочки.
Саске едва не сблевнул, видя, как девушки, захихикав, принялись к тому ласкаться. — Придурок… расхвастался тут перед этими девками, как какой-то имбецил… и что они все в нем находят?
— А что, тебе одиноко? — тихо кашлянул  позади него какой-то паренек.
Развернувшись, Саске увидал Хиро Юи, протягивающего ему пиво, и веко его бешено задергалось.  — Сколько мне еще говорить?! Я — НЕ ГЕЙ!!!!
Алукард, проходивший мимо, чуть скривился от громкости выкрика Саске, после чего щелчком сшиб ниндзю в бассейн.
Саске был захвачен этим врасплох,  но сумел крутнуться в воздухе, прежде чем плавно опуститься на поверхность воды так, словно она была землей. — Дурень. Кого ты думал…
Бах!
Саске скрылся в воде, по которой принялось расходиться  кровавое пятно.
Алукард, фыркнув, засунул пистолет в кобуру. — Эти панки вечно действуют мне на нервы, — пробурчал носферату и двинулся далее, с небольшой ордой влюбленных поклонниц, восторженно тащащихся следом.
— Ух ты! — радостно заявила Этна. — Умеете вы, люди, веселиться!
На голове Ранмы повисла капля. — Ну, вообще-то не все из них люди, но да, выглядит круто, круче, чем я думал. — Он вздохнул. — Может и правда есть что-то особенное в этом завершении года… похоже, я столько всего пропускаю… — затем бровь его задергалась. — Кроме того, если так пойдет и дальше, то Рёга с Шампу могут и… — он содрогнулся… переспать друг с другом. 
Обычно ему было плевать на то, с кем там спит Шампу, ведь он и сам спал с другими женщинами, но Рёга, это похуже любого моряка, кто знает, где он был!
Демоница кивнула. — Угу. Что ж, хватит пока веселья и всего прочего. Переходим к депрессивному отстою.
И прежде чем Ранма успел запротестовать, что до отбытия хочет увидать традиционное пинание Куно на веревке, магический круг полыхнул под ним, и они с Этной вновь исчезли из виду.
* * *
Ранма, уже приноровившийся к телепортациям, подождал, пока ступни его коснутся пола, прежде чем открыть глаза.
— Это… это… — с повисшей на лбу каплей, Ранма вместе с Этной уставился на дюжины снимков Шампу, усеивавших стены большой комнаты, а которой они оказались. — Это ужас.
— Угадай, чей это дом с трех попыток, — предложила маленькая демоница. — И первые две не в счет.
Сутяга с косичкой кивнул. — Ну, это или хата Мусса, либо комната автора, и раз уж я должен был увидать депрессивного лузера… — Ранма нахмурился. — Это все равно не сужает выбор, но я все равно предположу, что это дом моего босса.
— Угадал, противный, — с каменным лицом выдала Этна, указывая на большие застекленные двери, ведущие в столовую.
С любопытством Ранма переступил порог и ошарашено заморгал, увидав Мусса, сидящего одного-одинешенького за огромным деревянным столом, уныло тыкая вилкой в разогретый в микроволновке магазинный пирог с курятиной.
— Потрясающе, да? — буркнула Этна, качая головой, — Человек, в чьих руках твоя карьера, и который платит тебе деньги, в доходах которого больше нулей, чем у тебя самого, но ты только на него глянь. Жалкий. Несчастный. Одинокий. Страдающий.
— ЖИВОЙ! — прорычал наконец Ранма, — Что за хрень?! Его призрак только пару часов назад навещал меня, ноя, как тяжело ему на том свете! Да как он может снова быть жив?
Этна изумленно заморгала и принялась чесать затылок, — Ну-у… это… Понятия не имею.
Мусс тоскливо вздохнул, отпихивая пирог. — О, СяньПу… отчего? Отчего ты проводишь каждый год с этим  этого бабником Саотоме? Разве у меня нет всего, что мне нужно, чтобы сделать тебя счастливой? Разве у меня нет всего, что у Ранмы есть и даже БОЛЬШЕ?! ОТЧЕГО?!!
— Потому что ты — идиот! — прорычал Ранма, пытаясь пнуть хандрящего китайца, но нога его пролетела сквозь грудь того без малейшего сопротивления.
— Это все не взаправду, Саотоме, — хихикнула Этна. — Банальная проекция ближайшего будущего. Ты не можешь причинить ему вреда. Не больше, чем он тебе.
— Но он должен быть МЕРТВ!!! — проорал Ранма. — Скажи мне, он выживет?!
Этна смежила глаза, словно медитируя, — Вижу… пустое кресло… временами занятое. И цепь, длинную цепь… летящую в голову мужчины с косичкой на большой скорости.
— Сукин сын! — рявкнул Ранма.
— Ну, неважно, — сказала Этна, хватая сутягу за локоть, — Время мое практически вышло, и я не собираюсь работать сверхурочно. Мне, знаешь ли, хотелось бы добраться до Гитлеровской Праздничной Аццки Большой Тусовки прежде чем все кончится.
Веко Ранмы задергалось. — Увидишь там этого ублюдка Мусса, проткни его пикой за меня.
— Обязательно! — жизнерадостно объявила демоница, прежде чем толкнуть его ладонью, заставив очередную пентаграмму засиять под ним.
* * *
Ранма устало вздохнул, оглядываясь по сторонам в опять новом месте, отмечая, что окружен непрошибаемым туманом, зависшем в каком-то метре от  него стеной серого дыма, чуть подальше досягаемости рук.
Он сделал пару шагов, но туман приноровился и к этому, расходясь спереди и смыкаясь сзади.
— Ладно… и что дальше? — пробурчал Ранма, потирая подбородок.
Дрожь была единственным его предупреждением, прежде чем туман раздался, открывая виду высокий, долговязый силуэт в черных рваных одеяниях
Сутяга сглотнул, машинально отметив большую изогнутую косу в руках духа. — Э-э… привет. Дух Рождественского Будущего, я полагаю? И уверен, очаровательный…
Дух не ответил ничего, приближаясь к нему, тень от капюшона полностью скрывала его лицо. Ранма отступил вбок, и впечатляющая гостья медленно подняла руку, выскользнувшую из черных складок, чтобы указать в сторону, на растворяющийся туман.
Ранма не заметил, куда именно, поскольку был занят, пялясь на руку духа.  Выглядела та… нормально. Тонкая и загорелая, с умело наманикюренными ногтями. Изогнув бровь, Ранма развернулся к духу.
Искомый дух развернул укрытое капюшоном лицо к сутяге и вновь ткнул рукой вбок, явно указывая, что ему стоило бы смотреть в другую сторону.
Увы, вместо этого рука Ранмы скользнула духу за спину и сдернула капюшон.
— Эй! — возмущенно завопила женщина в черном одеянии, гробя свой безмолвный выход. — Ты не должен был делать этого!
Дух была высокой и весьма загорелой, с длинными платиновыми волосами и точеными чертами. Также она отличалась несколькими синими треугольниками по лицу, для Ранмы смахивавшими на татуировки. Тела ее, скрытого ниспадающими складками  разглядеть он не мог,  но воображение быстро нарисовало недостающие элементы. Было в ней что-то такое, кричавшее "какой улов!"
— Извини, типа. Мне было любопытно, — отозвался Ранма, не выглядя раскаивающимся ни на чуть. Он ухмылялся.
Было нахмурившись, женщина затем пожала плечами. — Ну, неважно. Раз уж выход все равно испорчен, меня зовут Урд, Дух Рождественского Будущего и Богиня Любви.